Китайская криптоиндустрия пережила череду жестких ограничений, начавшихся еще в 2013 году. Тогда Народный банк Китая выпустил уведомление, запрещающее финансовым учреждениям работать с биткоином, классифицировав его как товар, а не валюту. Следующим шагом стал запрет ICO и операций с токенами в 2017 году. Все внутренние централизованные биржи были обязаны прекратить работу, что фактически вытеснило криптоторговлю за пределы страны.
В 2021 году Пекин окончательно ужесточил политику в отношении цифровых активов. Весной было запрещено предоставление криптосервисов банками и платежными системами, а летом начались массовые проверки и закрытия майнинговых центров в Синьцзяне, Внутренней Монголии и Сычуани. Власти объясняли это чрезмерным энергопотреблением. К осени того же года запрет распространился и на любые криптосделки, включая обмены между токенами, что фактически сделало торговлю цифровыми валютами полностью нелегальной. При этом владение активами частными лицами не было напрямую запрещено.
На фоне этих ограничений в 2025 году США приняли ключевой нормативный акт — GENIUS Act, установивший единые правила выпуска и обращения стейблкоинов. Закон разрешает создание цифровых активов только лицензированным банкам и финансовым организациям при обеспечении их 1 к 1 ликвидными активами — валютой, облигациями или казначейскими бумагами США. Это укрепило доверие к долларовым стейблкоинам и усилило их глобальное влияние в сфере цифровых расчетов.
Такое развитие событий побудило Китай активнее продвигать собственную цифровую валюту — e-CNY. Цель проекта — укрепление денежного суверенитета, уменьшение зависимости от доллара и расширение международного использования юаня, доля которого в глобальных платежах пока не превышает 2,9%. Таким образом, цифровой юань становится стратегическим инструментом в ответ на растущее доминирование США в мировой экономике. Китай сохраняет запрет на децентрализованные криптовалюты, но одновременно выстраивает собственную инфраструктуру цифровых денег.
Источник: cryptonews.net